Интервью с Юрием Николаевичем Кагаковым об истории появления мемориала

Мемориал «Преподавателям и студентам Астрыбвтуза – жертвам политических репрессий» был установлен 30 октября 1995 года по инициативе ректора Астраханского государственного технического университета, профессора Ю. Н. Кагакова. Мы поговорили с Юрием Николаевичем об истории возникновения мемориала.

Вы управляли вузом в сложное и интересное время, как Вы себя ощущали, что чувствовали?

Конечно я ощущал себя тогда немного окрыленным и не только потому, что я стал ректором. Ректором я стал в 1987 году, это был период перестройки, период трансформации, в том числе трансформации умов и оценок происходящего в тот момент и того, что было раньше. Но должен сказать, что я отношусь к той категории людей, которые не стреляют в прошлое. Я высоко ценю прошлое нашей страны.

В вузе я с 1955 года, поступил, был активным комсомольцем, общался с замечательным составом преподавателей, много сотрудничал с бывшим ректором Артемием Захарычем Щербаковым. Он внес огромный неоценимый вклад в развитие Рыбвтуза, в честь него я тоже установил мемориальную доску.

Посыл этих мемориальных памятников – помнить прошлое?

Несомненно, помнить прошлое и высоко его ценить. Мемориал 1995 года – это не памятник плохому прошлому, это памятник людям.

Сама по себе идеология того времени была, наверное, правильная, рассчитана на формирование нового человека, который будет жить при коммунизме, а, следовательно, мыслить широко и никакой меркантильности. Воспитание в целом давало хорошие плоды. Но были допущены и серьезнейшие просчеты на пути, извращались методы, которыми должен создаваться новый человек. Многие люди пострадали, невинно пострадали. Мой дед Тимофей Васенин был расстрелян в 1936 году за участие в каком-то бунте, у него осталось шестеро детей.

Повлияло ли случившееся с дедушкой на Ваше решение установить мемориал?

Это не только из-за дедушки. Мое решение не связано с личным. Даже если с моим дедушкой всё было в порядке, всё равно этот памятник мы бы поставили. Или по крайней мере я все равно бы захотел создать что-то подобное.

Когда я был студентом среди моих преподавателей были ссыльные. Раньше не только сажали и расстреливали, но были еще «ненадежные», их оправляли сюда в ссылку. Таких преподавателей у нас было по крайней мере два человека. Я слушал у них лекции. Николай Александрович Кондратьев, например, преподавал нам высшую математику, потрясающий преподаватель с огромным методическим опытом. Мы взахлёб его слушали. И до сих пор, если мы встречаемся, конечно мы прежде всего вспоминаем Кондратьева. Затем профессор Борис Миронович Блиер. Он сюда уже приехал состоявшимся ученым и был заметным руководителем в сфере холодильной техники и технологии.

Когда Вы поступили в Астрыбвтуз спустя какое-то время началась работа по реабилитации необоснованно репрессированных. Вы слышали о ней?

В 1956 году я ничего заметного не слышал. Я конечно уже знал, что есть и были осужденные, знал, что они отбывали сроки в Сибири, безусловно знал, что кого-то расстреляли, в том числе моего дедушку. Я не боялся об этом говорить, но всё это было не принято обсуждать. С другой стороны, когда я поступил в Астрыбвтуз в 1955 году, я знал, что Кондартьев и Блиер – ссыльные. Они не пострадали, достойно прожили здесь свою жизнь, воспитали и меня, и многих. Не знаю жалели ли они о том, что их сослали сюда. В 1955 году я был комсомольцем, жил активно в том обществе, которое тогда существовало. Я не давал оценок, но осознавал, что действительно произошла колоссальная трагедия – трагедия для страны в целом, для многих людей.

Когда Вы решили установить мемориал «Преподавателям и студентам Астрыбвтуза – жертвам политических репрессий»?

Я задумал этот памятник в 90-ые. Исходил из того, что в институте были репрессированные, в то время некоторые еще были живы. Исходил из трезвой оценки всего прошлого и осуждения того, что было неправильно. Я хотел создать здесь какой-то символ – во время репрессий в Астрыбвтузе было официально арестовано много преподавателей. Чтобы было место куда можно прийти, встретиться, даже если это тяжело, ведь многие были уже в годах. Создать атмосферу воспоминаний и возможность для общения. Не только как память об ушедших, но и как облегчение жизни живущих сегодня.

Расскажите с чего началось создание памятника.

В то время в институте была открыта специальность «Промышленное и гражданское строительство» и там работал бывший архитектор Эдуард Вячеславович Мовчан – старший преподаватель на кафедре. Я его пригласил и предложил: «Слушай, вот надо такое сделать». А денег ещё тогда не было и заказывать этот памятник где-то там в Москве значимым людям было невозможно. Кроме того, это даже символично, что мы все сделали сами, что это был наш порыв и поэтому мы не пошли по такому пути, чтобы я куда-то обратился, деньги где-нибудь собрал допустим. Мовчан за это взялся. А идея у нас как раз в то время появилась такая – что в обществе уже назревал или даже назрел раскол. Поэтому, видите, этот камень расколот. Это символ. Кто-то понимал всё и осуждал, но молчал. Говорить тогда было нельзя, но в душе, в мозгах все-таки этот раскол существовал. Не все это поняли тогда, не все это приняли. Некоторые говорили зачем это нам нужно, но я посчитал что нужно, и мы это сделали.

Кто еще принимал участие в создании мемориала?

Наши выпускники безусловно помогали, причём, как правило, помогали не деньгами, а делом, у них тоже не было такой возможности – деньгами помогать.  Один из спонсоров установки памятника – «Первомайский судоремзавод», его возглавлял наш выпускник Овсянников, умер уже сейчас. Точно не могу вспомнить сейчас, но металлические части, может постамент, они помогали делать. Султан Гарифович Калиев принимал самое активное участие в этом деле, он тогда был у меня проректором, человек с большим опытом организации культурно-массовых мероприятий. А вот с родственниками мы не обсуждали памятник, если быть честным. Возникла идея, мы решили, что это нужно сделать. Не советовались с родственниками. Мы хотели угодить не персонально людям, а отдать дань памяти. Были осуждения, были. Но я понимал, что это принесет больше пользы чем вреда.

Если бы Вы сейчас были ректором, Вы бы приняли такое же решение насчет мемориала?

Безусловно, сейчас вуз намного сильнее и в материальном, и в других планах. Поэтому мы может бы памятник сделали более значимым, внушительным. Но то, что мы бы его сделали, – обязательно.